Диверсия в Архангельском порту. Взрыв парохода «Барон Дризен» на Бакарице 1916 год

26 октября 1916 года в Архангельске в порту "Бакарица" произошла одна из крупнейших техногенных катастроф в истории России.

7 октября 1916 года в Архангельск из Нью-Йорка пришел пароход Северного пароходного общества «Барон Дризен» (реквизированное германское торговое судно) с четырьмя тысячами тонн военных грузов.

Команда этого ходившего под российским флагом парохода, набранная в американских портах, состояла из людей различных национальностей; капитан судна был эстонцем, остальные шесть офицеров - латыши. Все офицеры, включая капитана, являясь российскими подданными, русским языком владели плохо. Во всей команде русских было всего трое, в том числе боцман Иван Полько, который и был, по-видимому, виновником трагедии.

Пройдя все необходимые формальности при входе в Архангельский порт, пароход, как доставивший важнейший государственный груз, был сразу же поставлен под разгрузку на Бакарицу к причалу № 20.

К 26 октября было выгружено 700 тонн, в том числе 200 тонн удушливых газов. В трюмах на момент катастрофы оставалось 1.600 тонн взрывчатых веществ, а также металлы и различные машины.

В полдень 26 октября, когда все рабочие разошлись по баракам на обеденный перерыв, на пароходе произошел взрыв - сначала в носовой части трюма, где находились снаряды, а затем, в результате начавшегося пожара, в кормовой части, где была сложена взрывчатка. Взрывы был такой силы, что на месте береговых креплений причала № 20 образовалась огромная воронка диаметром более 60 метров, наполненная водой, в которой плавали обломки свай. Рядом образовалась другая воронка диаметром 40 метров. Напротив причала стоял английский пароход «Эрль-оф-Форфер», разгрузка на котором была почти закончена. Взрывной волной у него были снесены все палубные надстройки, мачта, труба; восстановлению пароход уже не подлежал, и казна вынуждена была выплатить владельцам парохода его стоимость. Кроме того, затонул 100-тонный кран и буксирный пароход «Рекорд»; были повреждены еще два крана и соседние причалы. Находившееся недалеко от причала № 20 каменное здание электростанции было полностью разрушено. Здание пожарного депо также было разрушено, погребя под своими руинами все имущество, лошадей и нескольких служащих. Начавшийся в результате взрывов пожар усилился ветром, и вскоре загорелись деревянные постройки - 27 бараков и 5 вспомогательных строений. Полностью сгорела почтовая баржа с международными посылками. Погибло много грузов; часть была засыпана землей или утонула в реке.

Взрывы были настолько мощные, что покореженные части пароходной обшивки оказались отброшенными на главное железнодорожное полотно; даже в Холмогорах ощущалось колебание почвы, а в училище вылетели стекла. К счастью для Архангельска, взрыв оказался направленным в противоположную сторону; здесь только услышали страшный грохот, а в южной части города взрывной волной в домах распахнуло окна и двери.
После первого взрыва из-за начавшегося пожара загорелись склады с боеприпасами, и вскоре прогремел еще один страшный взрыв. Вслед за этим примерно до 6 часов вечера в порту не стихали разрывы снарядов и пуль. Полностью выгорела площадь в 500 кв. метров, а вся остальная территория Бакарицы, на которую в течение нескольких часов летели осколки, сильно пострадала. Все телефоны вышли из строя, и связь с городом можно было поддерживать только через Исакогорку. Но о трагедии в городе узнали и без телефонов - по страшным взрывам.

1 ноября 1916 года газета Архангельск сообщает: Взрыв на Бакарице. Морской генеральный штаб сообщает, что в час пополудни, 26 сего октября, в Архангельске произошел взрыв на пароходе "Барон Дризден", имевшем груз боевых припасов и стоявшем у пристани в Бакарице. От взрыва рухнули некоторые из соседних жилых бараков и начались пожары построек и части находившихся на берегу грузов, причем было разрушено пожарное депо и погиб обоз вместе с командой. Несмотря на это, пожар, благодаря энергично принятым мерам, удалось прекратить к вечеру того же дня. Во время катастрофы погиб пароход "Эрл-ов-Фарфор". Кроме того были повреждены некоторые портовые средства..."

Уже через 30 минут после первого взрыва на Бакарицу прибыли Главнач Угрюмов и его помощник по технической части Федоров. К тому времени на территории порта остались только несколько офицеров и часть портовых, таможенных и железнодорожных служащих, многие из которых были ранены. Вскоре к Бакарице стали прибывать пожарные буксиры и спешно мобилизованные спасатели (старшеклассники гимназий и училищ); из Исакогорки были направлены пожарные паровозы.

Спасать людей, тушить пожары и выводить из опасной зоны покинутые командами пароходы пришлось в сложнейших условиях, при постоянных взрывах. С особой опасностью были связаны работы по эвакуации из зоны пожара резервуаров с отравляющими газами, которые были выгружены прямо на пристанях.

К несчастью, в момент взрыва большинство обитателей Бакарицы держались скученно: было обеденное время, и рабочие находились в своих бараках, а офицеры и служащие в столовой. Столовая пострадала меньше, но и там стеклами от выбитых окон многие были ранены; один человек был убит и девять умерло в лазаретах от полученных травм. Бараки же почти все сгорели, превратившись в братские могилы для сотен рабочих.
Основные очаги пожара удалось ликвидировать лишь к 10 часам вечера; Угрюмов и Федоров не покидали Бзкарицу в течение всего этого времени, непосредственно руководя работами. Большое мужество проявили служащие санитарного поезда, которые в столь тяжелых условиях занимались эвакуацией многочисленных раненых: производили поиски оставшихся в живых, организовывали доставку раненых на Соборную пристань, а оттуда распределение по лазаретам.

Для приема раненых в городе были приготовлены все 19 лазаретов. 11 раненых, у которых пострадали глаза, были отправлены для специального лечения в Москву. У некоторых свидетелей Бакарицкой драмы были зафиксированы случаи психического расстройства. Точную цифру пострадавших на Бакарице установить было трудно, поскольку многие не пострадавшие или легко раненые рабочие сразу же разбежались по своим деревням. Только через лазареты прошло 1.186 легко и тяжело раненых, среди них 25 женщин и 10 детей. С 26 октября по 8 ноября бы¬ло погребено 607 тел; 312 ратников и 539 рабочих числились пропавшими без вести. В течение недели после событий на Бакарице многие из «пропавших без вести» вернулись к месту службы, или же объявились у себя на родине. Особенно много «пропавших» из среды рабочих объявилось после того, как власти приняли решение о выплатах компенсаций пострадавшим. Из иностранцев 51 человек погиб и 15 были ранены. В основном это были англичане (27 погибших и 15 раненых).

В чем же была причина трагедии на Бакарице? Это предстояло выяснить работавшей в Архангельске с 6 ноября по 4 декабря «междуведомственной комиссии» под руководством адмирала Маниковского. В комиссию вошли представители Морского и Военного министерств, МПС и других ведомств, а также Архангельский прокурор Некраш и судебный следователь Рындин.
Основываясь на показаниях свидетелей и мнении экспертов, слу¬чайную причину пожара на пароходе «Барон Дризен» комиссия отвергла. Все указывало на «злой умысел», на «взрыв с помощью адской машины электрическим способом или с помощью бикфордова шнура с капсюлями гремучей ртути». Подозрение пало на оставшихся в живых членов команды парохода: капитана Ф. Дреймана, навещавшего в городе эвакуированную сюда жену, старшего помощника Д. Акмана и третьего помощника Н. Козе, находившихся в городе по служебным делам, а также боцмана И. Полько, которого, по его словам, выбросило за борт взрывной волной. Вскоре остался единственный подозреваемый-боцман Полько, в показаниях которого следователи усмотрели много несуразного; он сознался в совершении диверсии и был приговорен к расстрелу (о приведении в действие приговора информации нет).

Взрыв был настолько сильным, что кусок железа около полутора метров длиной, вырванный из корпуса парохода, взлетел на огромную высоту, и, перелетев Северную Двину и Кузнечиху, упал в Соломбале, в огороде двухэтажного дома, стоявшего на берегу маленькой речки Соломбалки. Место падения этого куска железа обозначено желтым кружком. К счастью, на огороде никого не было. Среди взрослых, вышедших потом во двор, и осматривавших прилетевший с неба неожиданный «подарок», была и маленькая девочка. Девочка потом выросла, вышла замуж, родила и вырастила детей, состарилась, и так никуда не уехала из маленького двухэтажного дома на берегу Соломбалки.

Через семьдесят лет после взрыва «Барона Дризена» мы с мужиками искали место в Соломбале, где после работы можно было спокойно посидеть, выпить, и поговорить о своих мужских делах. Один из нас тогда сказал: «Пойдемте к моей бабке, она неподалеку живет». Так мы оказались в этом доме, в небольшой квартире на втором этаже. Старушка выставила на стол нехитрую закуску, мы выпили, а потом она рассказала эту историю. А я даже не помню, как ее зовут. Давно это было.

Из книги Т.И.Трошиной «Великая война… Забытая война… Архангельск в годы Первой мировой войны (1914-1918 гг.)»